Просмотренные публикации не запоминаются и вы можете видеть всё по нескольку раз. Зарегистрируйтесь чтобы видеть только новое.

украина,   китай,   посольство
[ теги сайта ]

- сразу в цитатник  [x]

- редактировать  

"Вэньхуа да гэмин " по-украински

Журналист Максим Соколов — о том, как России следует реагировать на погром посольства в Киеве

Задолго до подписания формальных Венских конвенций, защищающих дипломатические миссии, нападение на послов и вторжение в здание дипломатических представительств считалось тяжким нарушением международных законов и обычаев, влекущим за собой самые серьезные последствия для двусторонних отношений. В принципе сторона, чья миссия подверглась нападению, вправе рассматривать это даже и как casus belli.

Вследствие того что последствия могут быть крайне неприятными, погромы миссий достаточно редки и по большей части случаются in pertibus imfidelium — в странах, далеких не то что от высот цивилизации, но даже и от лицемерных понятий о некоторых международных приличиях.

Убийство в Тегеране русского посла Грибоедова, захват в Тегеране же посольства США, убийство в Ливии после США, ставшего жертвой революции, свергшей полковника Каддафи. В европейском ареале погромы (или всего лишь попытки погромов) не были распространены даже в случае крайнего — вплоть до объявления войны — обострения отношений между державами.

После 22 июня 1941 года СССР и Германия через третьи страны договорились о размене посольствами, который был осуществлен на советско-турецкой границе. Всё прошло более или менее гладко, и народный гнев не был допущен ни в Берлине, ни в Москве. При очевидных взаимных чувствах.

Германский министр иностранных дел Й. фон Риббентроп в отличие от своего украинского коллеги А.Б. Дещицы, скандировавшего вместе с публикой нецензурные кричалки про главу иностранной державы, также не был замечен возле здания посольства СССР на Унтер ден Линден, кричащим: Stalin — Arschloch!

У Риббентропа была масса прегрешений, за которые он полной мере заплатил в Нюрнберге, но до такого личного участия в советско-германских отношениях он всё же не доходил.

Вообще же украинский политикум — и здесь речь идет не только об инциденте у русского посольства в Киеве, а о политических нравах в целом — всё более может быть сравнен с «вэньхуа да гэмин» на ридной мове. То есть с великой пролетарской культурной революцией второй половины 60-х годов прошлого века. Сейчас по понятным причинам наш официоз старается не вспоминать эту страницу китайской истории (да и сами китайцы тоже), однако некоторые детали не могут не поразить своим сходством. Хунвейбины, спущенные с цепи, — они и в Киеве хунвейбины, и весьма гарные.

Понятно, что всякое сравнение хромает. Фигуры, которую можно сравнить с председателем Мао, хладнокровно и расчетливо развязывающим хаос и подстрекающим хунвейбинов и цзаофаней к погромам, — а сам председатель как бы и в стороне, — в Киеве не просматривается, киевские фигуры слишком ничтожны.

Если аналог Мао Цзэдуна и имеется, то он находится не в Киеве, а в каком-то другом месте. И всё же. «20 августа 1966 года улица, ведущая к зданию посольства СССР, была переименована в Фань Сюлу, то есть — «Борьба с ревизионизмом». Стены окружающих домов и заборы покрылись дацзыбао, авторы которых обрушились с проклятиями и угрозами на всю нашу страну, ее лидеров и самих посольских работников, обвиняя их в «антикитайской» «шпионской» деятельности… «Довольно! Довольно! Довольно! В наших сердцах клокочет вся старая и новая ненависть! Мы не забудем о ней ни через сто, ни через тысячу, ни через десять тысяч лет. Мы обязательно отомстим. Сейчас мы не мстим только потому, что еще не пришло время мщения. Когда же настанет это время, мы сдерем с вас шкуру, вытянем из вас жилы, сожжем ваши трупы и развеем по ветру прах!»

Толпы хулиганов окружили посольство, блокировали выходы из него. Они задерживали наши машины, стучали по ним дубинками, плевали в водителей и пассажиров. Кроме того, на проезжей части проспекта установили портреты Мао, оставив для проезда лишь узкий проход, а поперек мостовой наклеили лозунги, чтобы провокаторы могли вопить: вот, мол, «советские ревизионисты» «оскорбляют китайский народ и его вождя», задевая его портреты и «давя» лозунги.

Невозможно стало выходить из ворот: мгновенно собиралась толпа, в нас летели камни, подростки вопили: «Советский ревизионист — мерзавец! Разбить его собачью морду!» Очевидно, Мао и его приближенным нравилось, когда к нам применяли слово «хуньдань» — «болван и мерзавец» — так вспоминал советский дипломат. «На Днепре слышен голос Янцзы, Бандера и Мао слушают нас».

Для эвакуации членов семей сотрудников миссии члены дипломатического корпуса в Пекине — это была достойная солидарность дипломатов разных стран — выстроились живым коридором на летном поле, защищая женщин и детей от хунвейбинов и давая им возможность подойти к трапу самолета. Посол СССР в Китае С.Г. Лапин (который потом стал начальником Гостелерадио) покинул Пекин в 1967 году.

Новый посол прибыл в Китай только в 1970 году, когда культурная революция пошла на спад, а хунвейбинов, сделавших свое дело, отправили, куда Макар телят не гонял.

В условиях Великой евроинтеграционной культурной революции отъезд миссии был бы не менее уместен. Пора жечь посольские архивы (отчего напоследок не потроллить Порошенко) и паковать чемоданы, ибо возможности для нормальной работы посольства равны нулю, а работа с главой киевского МИДа А.Б. Дещицей и вовсе несовместима с самыми снисходительными понятиями о российской чести.

Симметрия тут даже не обязательна — если Украина оставит свою миссию в Москве, можно и не требовать от украинского посла взять паспорта. Украинский посол в Москве может и далее исполнять свою миссию, которая отныне будет заключаться в том, что ноты от него будет принимать старший помощник младшего референта второго департамента стран СНГ.

На большее уважение и почет нынешняя Украина рассчитывать не в состоянии.